Как изменилось все вокруг

(продолжение)

И готовили еду в дни моего детства совсем по-другому. Я еще застал время, когда в Ленинграде, во всяком случае, в нашем доме, не было газа, на кухне была дровяная плита с конфорками, на ней и готовили. Кстати, совершенно не представляю себе, как хранили приготовленное на несколько дней до появления холодильников. Не готовили же обед каждый день. В деревнях были погреба, а в городских квартирах? В холодное время функции холодильника (а в сильные морозы – даже морозильника) выполнял большой деревянный ящик, приспособленный снаружи за кухонным окном. А как обходились летом – не знаю. (Жена вспоминает, что у них продукты ставили в ванну и держали в проточной холодной воде. Я такого не помню, воспоминание о связи ванны и еды у меня только одно. Во времена моего детства во всех рыбных магазинах в Ленинграде стояли большие аквариумы, в которых плавала живая рыба. Карпы и еще какие-то. Можно было выбрать рыбу, и ее тут же вылавливали из аквариума сачком. Рыбный магазин был недалеко от дома, так что рыбу приносили домой живой и пускали плавать в ванну. Потом живой рыбы в магазинах не стало, но еще несколько лет стояли аквариумы без воды. Потому их убрали за полной ненадобностью).  

А для разогрева, чайника и т.д. использовали тогда электроплитки и керосинки. Типичная электроплитка той поры выглядела так:

А керосинка – так:

Потом, наверно, в конце 40-х,  провели газ, поставили газовую плиту, а в ванной – газовый водогрей. Так что мыться можно стало в любое время. А из ванны провели трубу с горячей водой в кухню, так что горячая вода появилась и там. Представляю, насколько это облегчило жизнь хозяйкам. Хотя бы в смысле мытья посуды – раньше-то надо было греть для этого воду на плитке или керосинке.

Но керосинки в быту сохранялись еще долго. В Ленинграде мы с ними сталкивались, когда снимали дачу летом, за городом тогда газа не было. Потом, когда бабушка с дедом построили свою дачу, там уже сразу появилась газовая плита,  газ был в баллонах, которые доставляли по заказу.

Когда мы жили в Архангельске, там газа не было, во всяком случае, в «частном секторе») и в середине 50-х. Родители снимали две комнаты в старом деревянном доме на сваях (Архангельск стоит на болоте). Там была на кухне плита, но не помню, чтобы ее топили. Так что мама готовила на керогазе.  Это устройство было более мощным, чем простая керосинка. Выглядел он так.

Пользоваться им было достаточно сложно, но я это дело освоил, поскольку, когда учился во вторую смену, завтрак себе готовил сам (родители уходили на работу рано).  И отопление в доме было, естественно, печное. Дом был большой, двухэтажный, жильцов было несколько, и у каждого был дровяной сарай. Дрова запасали с осени, мы с отцом их пилили, а потом он их колол. Наши соседи Кобецкие решали эту проблему проще – глава семьи служил в армии, и ему дрова пилили-кололи солдаты из его части.

Вода была только холодная – на кухне, в раковине. Так что мыться нужно было ходить в баню. Так что быт в Архангельске тех лет был, как я понимаю, нелегкий. Но у нас дома была еда, присылали, и на рынке родители покупали, и дома было хорошо. Во всяком случае, гости у нас дома бывали постоянно. И компания была веселая и интересная. Как я понял потом, в значительной степени это были люди, которые приехали в Архангельск в конце 40-х – в начале 50-х, потому что по понятным причинам их не брали тогда на работу в других местах. А в Архангельские – брали. Когда появилась возможность, эти люди из Архангельска уехали и успешно работали по специальности уже на «Большой земле».  

Но керосинки в быту сохранялись еще долго. В Ленинграде мы с ними сталкивались, когда снимали дачу летом, за городом тогда газа не было. Потом, когда бабушка с дедом построили свою дачу, там уже сразу появилась газовая плита,  газ был в баллонах, которые доставляли по заказу.

Когда мы жили в Архангельске, там газа не было, во всяком случае, в «частном секторе») и в середине 50-х. Родители снимали две комнаты в старом деревянном доме на сваях (Архангельск стоит на болоте). Там была на кухне плита, но не помню, чтобы ее топили. Так что мама готовила на керогазе.  Это устройство было более мощным, чем простая керосинка. Выглядел он так.

Пользоваться им было достаточно сложно, но я это дело освоил, поскольку, когда учился во вторую смену, завтрак себе готовил сам (родители уходили на работу рано).  И отопление в доме было, естественно, печное. Дом был большой, двухэтажный, жильцов было несколько, и у каждого был дровяной сарай. Дрова запасали с осени, мы с отцом их пилили, а потом он их колол. Наши соседи Кобецкие решали эту проблему проще – глава семьи служил в армии, и ему дрова пилили-кололи солдаты из его части.

Вода была только холодная – на кухне, в раковине. Так что мыться нужно было ходить в баню. Так что быт в Архангельске тех лет был, как я понимаю, нелегкий. Но у нас дома была еда, присылали, и на рынке родители покупали, и дома было хорошо. Во всяком случае, гости у нас дома бывали постоянно. И компания была веселая и интересная. Как я понял потом, в значительной степени это были люди, которые приехали в Архангельск в конце 40-х – в начале 50-х, потому что по понятным причинам их не брали тогда на работу в других местах. А в Архангельские – брали. Когда появилась возможность, эти люди из Архангельска уехали и успешно работали по специальности уже на «Большой земле».