День Победы 9 мая 1970 года

День Победы у нас дома всегда отмечали. Но я хочу написать про самый странный мой День Победы, который я отмечал не дома. Это было 9 мая 1970 года. Так получилось, что в этот день я оказался в гостях у незнакомой мне пары. Жили они в общежитии Политеха для иностранцев. Видимо, там был какой-то отсек для семейных. Это и была семья, Жену звали Юля, очень симпатичная, с вполне типичной еврейской внешностью. А мужа звали Йорк, был он немец из ГДР, голубоглазый блондин со слегкавьющимися волосами, он будто сошел с нацистского или советского плаката. 

По-русски он говорил свободно, как выяснилось потом, он и шутки прекрасно понимал. Ситуация сама по себе необычная для советского (и даже антисоветского) человека – встречать День победы с немцем, но мало этого. Были и еще гости – два студента араба с русскими женами. Естественно, крашеными блондинками. Такой вот сложился интернациональный коллектив. Сели за стол. И хозяин предложил первый тост. (Как выяснилось, он в этом смысле не был похож на персонаж с советского плаката). Он сказал: «Выпьем за победу!». Жена его так и подскочила. Может, вспомнила Кадочникова в «Подвиге разведчика». «Ты за чью это победу пьешь?!». Йорк подумал и рассудительно ответил: «За вашу. Если бы вы нас не победили, мы бы с тобой не поженились». Мы с ним подружились, они стали бывать в нашей сохранившейся после института компании. Сам Йорк в аспирантуре тогда уже был. Он рассказал мне, что приехал из маленького городка, где все друг друга знают. И что половина города перестала здороваться с его родителями, когда узнали, что их сын женился на русской, а вторая – когда выяснилось дополнительно, что эта русская – еврейка. Помню забавный случай в нашей компании. На какой-то пьянке (а пили в то время много, и вечно не хватало) был и Йорк. Мой друг Юра перед этой пьянкой вернулся с Севера, с охоты, и привез оттуда местный самогон, который очень нахваливал. Самогона было мало, всего «маленькая», так что он позвал на дегустацию в кухню меня и Йорка. Стакан был один. Йорку, как почетному заморскому гостю, налили первому. Он выпил, не дрогнув. Вторым был я. Я выпил, изумился и спросил «Юра, а почему у тебя самогон керосином отдает?». Юра не поверил, налил себе остаток, выпил и согласился: «Да, действительно». Потом подумал и пояснил: «Я его, похоже, налил в бутылку, которая у нас из-под керосина освободилась».  Ну ничего, выпили – не развалились, но мы спросили у Йорка, почему он-то, выпив первым, ничего не сказал. Он ответил, что самогон пробовал первый раз и решил, что так и должно быть, что это его естественный вкус, а хаять предложенный от души дефицитный напиток ему было неловко.  

Потом они уехали в ГДР, и через какое-то время он прислал кому-то из нашей компании, кто не был под «допуском», письмо, в котором написал, что у родителей его с женой поначалу складывались не очень, но они смирились после рождения внука, который получился полным арийцем. Надеюсь, что все у них хорошо.