Советские секреты

В СССР было засекречено практически все. Та информация, которую все же предоставляли населению, никакого доверия не вызывала. А реальные сведения о реальной жизни были засекречены. К примеру, я недавно попробовал найти в интернете данные о заболеваемости туберкулезом в СССР. Нашел кучу ссылок на публикации о том, что заболеваемость туберкулезом в СССР неуклонно снижается. При этом указывались проценты снижения. А вот абсолютных цифр – числа заболевших - я так и не нашел. Наверно, с них так до сих пор и не сняли гриф секретности. Соответственно, засекречено было то, чем люди занимались на работе. Для того, чтобы устроиться на «секретную» работу, нужно было получить допуск к секретным материалам. Для этой цели нужно было заполнить подробнейшую анкету, в которой были, в частности, вопросы «Есть ли у вас родственники за границей?», «Находились ли вы или ваши близкие родственники во время Великой Отечественной Войны на временно оккупированных территориях?»  или «Были ли Вы и Ваши близкие родственники в плену или интернированы в период Великой Отечественной войны?». Не знаю, до какого времени эти вопросы присутствовали в анкетах. В 1970 году, когда я устраивался на работу в «Электроавтоматику», они там были. А больше я в советское время работу не менял и анкету не заполнял.  К ответившим на эти вопросы «Да», видимо, в полной мере относилась известная фаза Дзержинского: «Отсутствие у вас судимости — это не ваша заслуга, а наша недоработка». Конечно, посадить всех, кто оказался «на временно оккупированных территориях» даже всемогущие органы были физически не в состоянии – по официальным данным это была треть населения.  Даже не всех побывавших в плену после немецких лагерей отправили в советские. Так что таких людей просто ограничивали в правах, к примеру, не брали на работу с секретностью, а это закрывало дорогу к множеству профессий. И, конечно, к поездкам за границу.

Знание секретов было едва ли не основным поводом для отказа в выезде в Израиль. На самом деле и секретов-то зачастую на самом деле никаких не было. Щаранский составил список таких отказников и передал его на Запад – и получил в результате 13 лет за шпионаж.

Мы с секретностью первый раз столкнулись на втором курсе. Отправились всей компанией в Дом дружбы и мира с народами зарубежных стран – это был замечательный Шуваловский дворец на Фонтанке. Собрались мы записаться в общество дружбы «СССР – Англия». Пришли, нас приняли и сообщили, что для вступления нужно принести разрешение из института. У нас в 18 лет сохранялись еще остатки наивности, и мы решили, что справка такая – это просто формальность, и отправились за ней в деканат. В деканате нас переадресовали в первый отдел. «Такой отдел был в каждой организации, имевшей какое-то отношение к секретной информации или располагавшей возможностью печатать тексты. Отдел контролировал доступ к секретной информации, поездки за границу и публикации. Также первый отдел контролировал использование пишущих машинок, копировальных аппаратов и других печатающих устройств. В первых отделах хранилась информация о сотрудниках предприятия, в специальных анкетах отмечалась информация о политических взглядах, поездках за границу, допуске к документам, имеющим гриф «для служебного пользования» или «секретно».

В большинстве случаев, первый отдел комплектовался юристом из аппарата прикомандированных сотрудников КГБ» (Википедия).

В первом отделе нам разъяснили, что на третьем курсе у нас начнутся занятия на военной кафедре, и мы получим там доступ к секретной информации. Поэтому дружить с Англий и вообще общаться с иностранцами нам никак нельзя.

Так что дружбы с Англией у нас не получилось. Но хотя бы посмотрели на интерьеры Шуваловского дворца.

Потом уже, когда дело дошло до заполнения анкет, мы узнали про эти самые вопросы, о которых я написал выше. А также узнали, что для получения доступа к секретным сведениям необходимо дать подписку с обязательством «Не вступать в сношения с иностранцами». О тех случаях, когда вступление в сношения произошло случайно, и его невозможно было избежать, надлежало немедленно проинформировать первый отдел. А люди, которые выезжали в служебные командировки за границу, должны были сразу после возвращения писать для первого отдела подробные отчеты обо всех контактах с иностранными гражданами во время командировки.

О личных впечатлениях, связанных с «нарушениями режима», - в следующей части.