Что такое несправедливость?

 Несправедливость – это когда у кого-то есть что-то, чего нет у нас. А если у нас есть что-то, чего нет у других, мы считаем, что это «что-то» принадлежит нам по праву, что мы это заслужили.

На мой взгляд, эти слова справедливы по отношению к большинству людей. Включая меня. Я осознал это как-то разом. Дату не помню, но помню в связи с чем.

Когда я работал инженером, нам на работе выдавали продовольственные заказы (за деньги, разумеется). В эти заказы входил какой-нибудь дефицит – растворимый кофе, полукопченая колбаса, потом и зеленый горошек, и сгущенка  – дефицитом постепенно становилась практически вся еда). На лабораторию из 30 с лишним человек давали 2-3 заказа, их разыгрывали,  те, кто давно ничего не выигрывал, расстраивались. При этом мы знали, что отдельческое начальство получает заказы персонально, на каждого, каждый раз. Это казалось нам большой несправедливостью; 5-6 начальнических заказов на 300 сотрудников отдела ничего серьезно не изменили бы, но хотелось, чтобы все были на равных, чтобы поделить по справедливости. Что характерно, «Собачье сердце» с шариковским «Взять все да и поделить» я прочитал задолго до этого… И только через сколько-то лет я сообразил, что у множества других людей вообще никаких заказов на работе нет, и они, наверняка считают несправедливым, что нам хоть что-то достается. Причем и сообразил-то я это не из общих соображений, а потому что подумал, что у жены на работе заказов не бывает. И тогда пришло осознание того, что я рассуждал как Шариков.  

Так уж видно, устроены люди, даже большие люди. Академик Виталий Лазаревич Гинзбург в годы перестройки очень активно выступал против существовавшей в СССР системы привилегий. Выступал, он, конечно, вполне искренне.  Причем не только в СМИ, но и дома, перед домашними. И вот когда он дома произносил очередную обличительную речь, его дочь поставила его в тупик простым вопросом: «Папа, ты рубишь сук, на котором мы все сидим, ты что, хочешь, чтобы ты и мы все лечились в районной поликлинике?»  Будущий нобелевский лауреат  не нашелся, что ответить. Ему, как и мне, не приходила в голову мысль про собственные льготы и привилегии. Так уж устроены люди – даже самые умные и достойные (это я не про себя, а про Гинзбурга).