Как я был донором

(продолжение)

После обеда обычно ехали всей компанией в пивбар. Пивбаров в городе было мало, в вечерние часы всегда на входе была очередь, а днем было свободно. Мы сидели там, и было весело. Продолжалось это много лет, мы становились все старше, молодыми нас уже нельзя было назвать, но все оставалось по-прежнему. Сидели, и, как это всегда бывает в производственной компании, говорили в основном о работе. Это было естественно, именно работа сближала нас, в прочих-то отношениях люди-то были самые разные, сиольно отличающиеся  по вкусам, убеждениям, предпочтениям. Ругали начальство и порядки, вспоминали какие-то смешные случаи, в какой-то момент начинали строить догадки о том, кто в лаборатории «стучит». Сам факт наличия стукача ни у кого сомнений не вызывал; по умолчанию предполагалось, что среди нас, доноров, стукачей нет… Пили жидковатое пивбаровское розливное пиво, закусывая стандартными во всех ленинградских пивбарах скудными «наборами» - скумбрия горячего копчения, брынза и соленая соломка. Помню, как мы с моим коллегой по работе и по донорству Юрой Евдокимовым приехали в командировку в Москву и зашли в большой пивбар где-то в самом начале проспекта Калинина. И были совершенно потрясены, когда в меню обнаружили невиданные нами доселе креветки. До того мы о них только читали в книжках… Попробовали – страшно понравилось. Как хорошо, что теперь, чтобы поесть креветки, не нужно ехать в Москву, достаточно зайти в ближайший «русский» магазин, Именно «русский», поскольку «русские» магазины – не кошерные. В «израильских» кошерных магазинах креветок нет, не положено. Но, слава богу, русских магазинов в нашем городке хватает – есть четыре в шаговой доступности. И в ресторане креветки заказать можно – в «русском» или «арабском». А тогда, в пивбаре, поедая невиданный деликатес, мы в очередной раз поняли, что жизнь в Москве имеет свои преимущества, которые, правда, с нашей точки зрения ленинградцев не стоили того, чтобы жить в Москве, а не в Ленинграде.  Но отоваривались во время командировок в Москву обязательно. Я, помню, возил оттуда колготки для маленькой дочки – в Ленинграде детских колготок было не достать. А один раз, помню, столько счастья было, когда в «гастрономе» у трех вокзалов купил перед дневным поездом целую головку «сулугуни» - прямо из бочки с рассолом. Сулугуни мы дома очень любили, а в Ленинграде в ту пору его уже не было начисто. Да когда и был – продавался расфасованный, подсохший. На старости лет, в позапрошлом году (удивительно, что так вроде бы недавно можно было ездить за границу, теперь вот кажется, что в блокаде сидим чуть не всю жизнь) довелось попробовать «настоящий» сулугуни в Тбилиси. С только что испеченным лавашом, купленным в пекарне около дома, со свежей зеленью, купленной на базарчике тоже около дома, и с грузинским вином, купленным в подвальчике опять-таки около дома, – как это было замечательно. Да и вообще - если поездка в Грузию окажется последним выездом за границу в нашей жизни, то можно сказать, что это был достойный финал.

Посидев в пивбаре от души, ехали, довольные жизнью, домой. Дома оказывались примерно в то же время, как после работы, но насколько день проходил интереснее. И, главное, душу грела справка о двух отгулах в кармане.