Вторая встреча с милицией 

Рассказу о второй встрече с милицией  в ходе наших посиделок тоже предшествует предыстория, причем на этот раз гораздо более длинная, чем сама история. 

В 1964 году родители купили квартиру в жилищном кооперативе “Химик”. Организовали этот кооператив сотрудники института Гипрохим. В кооператив в Гипрохиме вступили практически одни евреи. Видимо, евреи раньше других смекнули, что раз государство додумалось продавать квартиры за деньги, бесплатную квартиру очередникам придется ждать бесконечно долго, гораздо дольше наступления коммунизма, который как раз в ту пору обещали построить к 1980. В Гипрохиме было много евреев, туда “брали”, поэтому люди, знакомые с ситуацией, называли это заведение “Гипрохаим”. (Кстати, много лет спустя туда взяли оставшегося без работы Леню Гутмана, но об этом когда-нибудь потом.) Но даже в Гипрохаиме евреев, готовых заплатить немалые по тем временам деньги за решение квартирного вопроса, оказалось недостаточно, чтобы заполнить 100-квартирный дом, поэтому в кооператив были приглашены люди со стороны. В число таких “сторонних” попала наша семья и семья, занявшая квартиру под нами.  

Вскорости после вселения глава этой семьи пришла к нам знакомиться. Глава при первом знакомстве сразу сообщила, что ее зовут Евгения Аполлинарьевна, что у нее имеется дочь-студентка и муж - пустое место (это цитата, я сам слышал). Внешне и по манере держаться Евгения Аполлинарьевна несколько напоминала мачеху  из “Золушки”, только лишенную обаяния, которое ощущалось в Раневской в любой роли, даже самой “отрицательной”. У нас в доме она получила кличку “Елпидофоровна”, а мужа ее так и стали называть “Пустое Место”. Елпидофоровна какое-то время пыталась подружиться. Мама объяснила мне, что Елпидофоровна, видимо, рассматривала меня как потенциального жениха для своей дочери Иры. Но я в ту пору реальными девушками не интересовался, предаваясь вместо общения с девушками литературным переживаниям и воспоминаниям по поводу своей несчастной первой любви. А мама попытки Елпидофоровны подружиться пресекала вежливо, но решительно. Так что дружба семьями не состоялась. 

В нашей кирпичной пятиэтажке-хрущевке слышимость была отменная. Нам слышен был шум, который доносился из верхней и нижней квартиры. Но в верхней квартире люди жили спокойно, а внизу постоянно шло выяснение отношений. Вначале это были монологи - Елпидофоровна высказывала многочисленные претензии к Пустому Месту, который, естественно, не отвечал. Потом Пустое Место умер - как-то незаметно, как жил, так что мы не сразу и заметили, что он больше не попадается на лестнице. Но тем временем Ира вошла в возраст, с замужеством не получалось, характер у нее испортился, и снизу стали доносится уже диалоги - Ира скандалила с матерью. Потом Ира вышла все-таки замуж за молодого человека, у которого с человеческой точки зрения внешность была невыразительная, но при этом он был очень похож на мопса. Это первой заметила острая на язык Саша из квартиры сверху (о семье наших близких друзей-соседей Ровинских, которые стали нам просто родными людьми, когда-нибудь потом). С легкой руки Саши молодожена в доме так и стали называть - “Мопс”. Мопс переехал жить к жене, и скоро у него в глазах появилась собачья тоска, что было неудивительно. Отныне снизу тоже доносились скандалы с участием дуэта, но теперь Елпидофоровна и Ира выступали в унисон, обвиняя в никчемности Мопса. Мопс не отвечал, но начал пить, что тоже было неудивительно. А через какое-то время и он исчез. Правда, все-таки не умер, а сбежал, оставив Ире сына Вовку. И теперь снова Ира и Елпидофоровна скандалили дуэтом между собой. Потом Вовка дорос до тинейджеровского возраста, и дуэт превратился в трио - Вовка стал принимать в скандалах активное участие. Тут в шуме снизу появилось новое. Вовка споры завершал бросанием об пол чего-то тяжелого. Судя по звуку, бросал он не посуду, а стулья. После этого он оглушительно хлопал дверью квартиры и убегал, хлопнув напоследок дверью парадной. А Ира с Елпидофоровной продолжали скандалить уже вдвоем. Происходило это все довольно часто, начиналось всегда поздно вечером и заканчивалось ночью, когда звуки особенно слышны.