По Крыму и Кавказу (1966-67) 

(продолжение) 

В Крыму – Планерское 

 

Культурная жизнь наша в Планерском ограничивалась посещениями летнего кинотеатра. Билеты мы не покупали принципиально. Или просачивались в зал без билетов, или, если лень было суетиться, забирались снаружи на стену ограждения и смотрели фильм оттуда. Стена была широкая, сидеть было удобно. В прямой досягаемости от Планерского была Феодосия, а там, как мы знали, - дом-музей Айвазовского. Но мы туда не съездили, о чем я теперь очень жалею. Но в ту пору мы не любили “старую” живопись. Для нас все начиналось с импрессионистов, так что, придя в Эрмитаж, мы по залам второго этажа, где висело “старье”, чуть ли не бегом, не глядя особо по сторонам, двигались к лестнице на третий этаж, к импрессионистам и последующим.  А в Русском музее бывали редко, в основном на нечастых выставках, которые нас интересовали. Картины, которые были нам интересны, в те годы лежали в запасниках и появились в залах много позже. А выставки интересные проходили не часто. В студенческие годы их было, вроде, всего две - “Современный русский портрет”, там мы, в частности,  впервые увидели портрет Ахматовой Альтмана,  и выставка работ Петрова-Водкина.  Кое-что нам нравилось, когда мы все-таки бродили по залам Русского музея,  но к работам Айвазовского это не относилось. Оценил я его позже. Так что теперь осталось только сожалеть о юношеском снобизме. Да и Феодосия, наверно, живописный город... 

Одно из главных впечатлений - ночные купания. Шли к морю после посиделок с трехлитровыми банками, компанией.  Как я уже подчеркивал, никто в Планерском не напивался, так что риска утонуть не было (во всяком случае, нам так казалось). Ночью морская вода серебрилась от луны, было так красиво и тихо. Можно было лежать в теплой воде на спине, глядя на звезды. Кроме того, благодаря заботе партии и правительства было у нас во время этих купаний дополнительное развлечение. Я уже писал в прошлом августе о строгостях на черноморских пляжах, о пограничных дозорах, что бродили вдоль моря, вылавливая потенциальных перебежчиков (а потенциальными перебежчиками власти считали, видимо, всех своих граждан). Так что ночные купания были запрещены, боялись, что отправимся в Турцию вплавь, вопреки патриотической песне “Не нужен мне берег турецкий”.  Все это, мне кажется, были просто страхи, которыми сами пугали себя советские руководители, как дети пугают себя рассказами о “черной руке” в спальнях пионерлагерей.  Может, конечно, история, показанная много позже в фильме “Восток-Запад” и основана на реальных фактах, но скорее, все-таки,  - на этих выдумках. Но верили в эти выдумки всерьез - судя по ресурсам, которые выделялись для пресечения побегов. На Черном море купаться ночью было запрещено, и для борьбы с нарушителями с наступлением темноты пограничники включали прожектора; лучи этих прожекторов медленно перемещались по морю, высвечивая узкие полосы на воде. Возможно, за этой полосой и наблюдали пограничники в бинокль, но скорее это все было просто для устрашения, не верю, чтобы всю ночь люди сидели и таращились в бинокли.  Очень это было бы не по-советски, показуха в СССР заменяла реальное исполнение на любом уровне. Но для нас эти прожектора были дополнительным аттракционом. Следили за перемещениями луча, и когда он приближался, ныряли, чтобы не засекли, и выныривали только после того, как луч уходил достаточно далеко, из-под воды это все выглядело очень живописно.  

Центром культурной жизни в Планерском был, понятно, писательский дом отдыха, о котором пел Ким. Но на территорию дома отдыха не пускали, в соответствии с песней, а торчать у входа, чтобы поглазеть на “звестных письменников” нам в голову не приходило. Так что мы оказались вблизи дома отдыха только два раза - он был на пути в Сердоликовую бухту.  

С местными у нас конфликтов не было. Такого рода конфликты возникают чаще всего, как я представляю себе, на танцах. Но мы танцами не интересовались, где-то наверняка была танцплощадка, ни один городок и поселок без этого не обходился.  Но мы даже не знали, где.  

Но одно столкновение с местными все же произошло. Случилось это с Моней.