На войне

(окончание)

Статус в дивизионе у нас был какой-то неопределенный. Мы носили форму рядовых, но были без пяти минут офицеры, и к тому же студенты из Ленинграда. И как бы не находились в прямом подчинении местных офицеров. Те в итоге не знали, как себя вести с нами. На занятиях, которые они проводили, общались по уставу, но в свободное время мы делали что хотели, бродили по территории в плавках, а самые отчаянные в плавках заходили в святое место части – Ленинскую комнату, где стояло знамя, а заодно – биллиардный стол (я не заходил, поскольку в биллиард не играл). У солдат это вызывало какой-то священный ужас, наверно, так реагировали туземцы, когда белые пришельцы наплевательски относились к идолам, которым туземцев заставлял поклоняться туземный политрук – шаман. В целом у нас с солдатами были нормальные отношения – не было братания, но не было и никаких конфликтов.

В свободное время мы до темноты (жили мы в палатках без освещения) играли в преферанс. Дежурный по части как-то подошел к нам и неуверенно спросил: «А вам разрешают играть в карты?». Мы твердо ответили ему, что разрешают и он, помявшись, ушел. Этот же вопрос он, видимо, задал потом полковнику Симарову, и тот пришел к нам, когда мы играли. В этот момент мы шумно (помогали и болельщики) ловили мизер, который в результате упустили. Симаров посмотрел на все это, и презрительно сказал: «Играть вы все равно не умеете, так что нечего вам и садиться. Играть запрещаю». За непойманный мизер нам было, конечно, стыдно, но приказ в дальнейшем мы выполнять не стали. А умный Симаров не проверял его выполнение. Играли мы, кстати, на войне не на деньги, а на столовский сахар. Нам выдавали по паре кусков к чаю. Мы с Юрой Филатовым в итоге обеспечивали дополнительным сахаром наше отделение, то есть соседей по палатке.

Еще ходили в казарму смотреть телевизор. В то время проходил чемпионат мира по футболу – первый раз его показывали в СССР по телевизору. Не все матчи удалось посмотреть, это была главная причина для расстройства на сборах. что не все матчи удалось посмотреть, да и те – стоя, в казарме,

Закончилось все это экзаменом на настоящей станции слежения. Экзамен у нас принимал местный капитан, который с утра уже был изрядно пьян. Он вызывал нас по одному, и каждому говорил слегка заплетающимся языком: «Ну, .. …. …., если скажешь кому, что я тебя ничего не спрашивал» - и ставил отметку в ведомости. На этом экзамен заканчивался. Мы окончательно потеряли уважение к армии, приняли присягу, после чего нам выписали бесплатные билеты в любую точку, куда мы попросим. Юра, Валерка Ролич и я отправились в Одессу через Киев.  Там мы должны были встретиться с ребятами, которые были на сборах в другом месте, и отправиться в Крым – в одну из самых памятных поездок в нашей жизни. Во всяком случае, в советской жизни.