Начал вчера с Друбич, но, пожалуй, она стала для меня лишь поводом для завязки разговора. Друбич повезло, что она сыграла в «знаковом» или «культовом», как теперь принято выражаться,  фильме, ставшем символом перестройки. Ничего принципиально нового ее роль не несла, да и актриса она была не великая. Но оказалась в нужное время в нужном месте - и попала в историю. Стал думать, а про кого из актрис я мог бы сказать: «она стала подлинным лицом времени», символом перемен, происходящих в обществе?

То есть в определенном смысле так можно сказать про многих. Изменения в обществе включают и изменение представлений о женской красоте, и тип «кинозвезды» менялся неоднократно. Но если говорить об изменении социальных, а не эстетических взглядов, то я, поломавши голову, смог назвать только одну актрису – Бриджит Бардо. По-моему, таких  героинь, свободных, раскованных, не признающих никаких запретов, до нее не было. Так что, полагаю, о ней можно говорить как о символе раскрепощения женщины, которое началось в 50-60 годы – вместе с появлением рок-н-ролла и мини-юбок. И больше никто не вспоминается. С мужчинами-то проблем нет. Про советское кино я вчера написал. В польском кино для меня таким актером был Цибульский, во французском – Бельмондо в своих ранних фильмах, в американском – Джеймс Дин.  Правда, все это актеры уже достаточно далекого прошлого. Наверно, увидеть «лицо времени» можно только когда это время пройдет («Лицом к лицу лица не увидать»). Но не слишком далеко уйдет при этом. Читал, что великий физик Дирак утверждал, будто существует оптимальное расстояние, на котором женское лицо выглядит максимально привлекательным, поскольку при нулевом и бесконечном расстоянии привлекательность обращается в нуль – просто ничего не разглядишь. То же самое можно сказать и о разглядывании времени, с той разницей, что далеко не всякое время выглядит привлекательным с какого бы то ни было расстояния, на котором картинка становится четкой.