(продолжение)
Я считал, что достаточно осведомлен о временах «культа
личности». Но те куски «Архипелага», которые мне удалось услышать, меня
потрясли. Таких чудовищных преступлений я представить себе не мог. При этом
стало ясно (раньше я действительно не понимал этого), что преступления эти
начались с самого начала – с «Великого Октября». Услышанное было настолько
чудовищно, что трудно было поверить. Я успокаивал себя тем, что Солженицын,
обиженный (справедливо) на советскую власть, обозленный, мог что-то преувеличить.
И, когда началась кампания по разоблачению Солженицына, ждал, что его рассказы
будут опровергать, будут доказывать его необъективность, допущенные им преувеличения
(именно преувеличения, даже в тот период я все-таки не думал, что Солженицын
умышленно допустил прямую ложь) и т.д. Но ничего этого не последовало. Лишь
ругань в адрес Солженицына, но никаких опровержений по существу. Писали, что у
отца Солженицына до революции был дом в Кисловодске, что советская власть этот
дом отобрала, и потому Солженицын с детства ненавидел советскую власть. Писали,
что Солженицын защищает бандеровцев и власовцев, справедливо наказанных за
предательство советским судом. И самого Солженицына стали называть «литературным
власовцем». Печатали какие-то гнусные выдумки про поведение Солженицына на
войне (кстати, эти выдумки публикуются и сегодня, готовя этот текст я обнаружил
соответствующие статейки, датированные 2018, 2019). И занимались этим не только
«политические» газеты – «Правда», «Известия». Не отставала и любимая советскими
либералами «Литературка». И вполне достойные люди участвовали в этой травле
Солженицына – так же, как в сталинские времена другие достойные люди обличали «врагов
народа».
Так что поверил я в то, что Солженицын написал правду,
благодаря советским СМИ. Хотя советских пропагандистов обвинять сложно. Что они
могли сделать? Как они могли опровергнуть Солженицына по существу. Конечно, он
не имел доступа к архивам, и в «Архипелаге», имеются у него какие-то ошибки,
неточности. Но по сути все сказанное там - правда.
Я отнюдь не считаю, что все, что написал Солженицын, гениально.
Безотносительно к его политическим
взглядам, которые мне не всегда близки, а порой и чужды совершенно. Мне не
понравились «В круге первом» и «Раковый корпус» - если судить о них как о «чистой
литературе», то это, на мой взгляд, это слабые романы. «Красное колесо» я
просто не осилил, мне все это многословие показалось тяжеловесным, скучным и
неубедительным. Но «Иван Денисович» и еще несколько маленьких рассказов
Солженицына я считаю прекрасной литературой. А «Архипелаг Гулаг», на мой
взгляд, - одна из величайших книг 20 века – не благодаря своим литературным
достоинствам, а благодаря тому, что она раскрыла всему миру глаза на преступную
сущность большевистской власти. Ленин в свое время назвал «Мать» Горького нужной
и своевременной книгой. «Архипелаг» был нужен не большевистской секте, а всему
человечеству – эта книга помогла людям понять преступную сущность
коммунистического режима. Что касается своевременности, то жаль, что эта книга
не появилась раньше. Просто не представляю, кем надо быть, чтобы, прочитавши «Архипелаг»,
искренне сохранять какие-то иллюзии по поводу коммунизма.
Привет, Володя.
ОтветитьУдалитьСлженицынская тема очень многогранна. Я во многом согласен с твоими оценками. Могу дать несколько дополнительных штрихов.
Я уже писал, что мой отец был знаком с Ефимом Григорьевичем Эткиндом, переводчиком и теоретиком литературы, занимался в его семинаре. Вскоре после короткого оттепельного "проблеска", который был отмечен публикацией "Одного дня", началась реакция. Удар пришёлся по многим выдающимся интеллектуалам, в том числе и по Эткинду. Он попал под пресс сначала как главный общественный защитник Бродского на том позорном процессе, а потом - также как активный сторонник Солженицына. У него дома при обыске нашли копию "Архипелага", что было равноценно приговору. Вскоре его с позором лишили всех званий и должностей, фактически выжили из страны (он очень не хотел уезжать). О этом он во Франции написал книгу "Записки незаговорщика".
В 1989 году я оказался в командировке в Париже и разыскал там Эткинда, он пригласил меня к себе. Мы разговаривали пару часов. Он с грустью сказал, что Солженицын (который жил тогда в Америке) стал крениться в сторону русского национализма, у бывших соратников наметились расхождения. Книга "200 лет вместе" еще не была напечатана, но Эткинд уже чувствовал витающий "призрак антисемитизма".
Через много лет я эту книгу прочитал. И должен сказать, что не согласен с тогдашними оценками Эткинда. Об этой книги красноречиво говорит тот факт, что её оголтело критикуют и "русопяты", и пламенные защитники еврейства. Каждый находит, к чему прицепиться. Потому что книга сложная, как и сама проблема. Уже то, что он взялся за такой рискованный и заведомо неблагодарный труд, внушает большое уважение.
А что ты скажешь об этой книге?
Кстати, надо бы мне её перечитать.
Привет, Матвей.
УдалитьОб Эткинде, я, конечно, много слышал - и тогда, когда шел процесс, и потом, но встречаться не доводилось.
А "200 лет вместе" я не читал. Я очень высоко ценю "Ивана Денисовича" за художественные достоинства, а "Гулаг", как уже написал, считаю великой книгой. Но в целом мне не нравится Солженицын как писатель и как мыслитель. Негативное впечатление сложилось после чтения "Москва, 20142" и укрепилось после возвращения Солженицына в Россию - из-за его тогдашних выступлений и публикаций. Из-за этого негативного отношения я поверил статьям о книге, которые прочитал еще до того, как получил возможность прочитать книгу. И желания читать ее у меня не возникло. Я ценю Солженицына как летописца преступления большевиков, но скептически отношусь к его историческим суждениям. Наверно, я неправ, все-таки лучше судить самостоятельно. Так что попробую почитать, весь Солженицын в моей электронной библиотеке имеется. Если доберусь и осилю, можно будет потом обсудить.
"Если доберусь и осилю, можно будет потом обсудить."
УдалитьНе мучайся. Эта книга пережила своё время и морально устарела. Столько есть всего и нтересного!