Захотелось вспомнить институтских преподавателей.

Учебу в Политехе я не любил, достаточно быстро понял, что «не мое» это, но, поскольку не знал, что же тогда «мое», доучился с грехом пополам, а потом 20 с лишним лет занимался нелюбимой инженерской работой. С работой справлялся, но хождение на работу было тягостной повинностью. Какой прежде была учеба.

Но были в институтской жизни и хорошие стороны. У нас были интересные преподаватели. Интересные и как специалисты, и как люди.

Нескольких таких преподавателей я хочу вспомнить.

Начну с Валерия Семеновича Мысовского.

Мысовский вел у нас английский на первом курсе, зимой 63 года, в рамках тогдашней принятой в Политехе идиотской системы «школьники/стажники», мы «стажники», учились на первом курсе только один семестр. Но запомнился Мысовский сильно. Высокий, тощий, с редкой в ту пору бородкой, в неизменном синем вязаном свитере с оленями на груди. Группа у нас подобралась сильная по уровню английского. Для начала Мысовский сказал, что занятия у нас будут начинаться с обзора новостей. А новости эти следует узнавать из передач «Голоса Америки». Для этой цели мы должны слушать в полночь программу Special Enflish, в которой новости читают замедленным темпом. Кто-то робко спросил: «А по Radio Moscow новости можно слушать?» Валерий Семенович поморщился и сказал «Можно, конечно. Но произношение у них не то». Так что занятия у нас после этого начинались с того, что Мысовский спрашивал: «What’s the news?» И тот, кому был адресован этот вопрос, должен был излагать новости в версии «Голоса Америки». Или, на худой конец, в версии Radio Moscow. Мысовский притаскивал на занятия проигрыватель и пластинки с записями джазовой музыки – мы слушали эту музыку и потом обсуждали ее по-английски. Он притаскивал альбомы современной живописи – по-моему, я именно тогда впервые узнал о Дали, и мы обсуждали картины. Он давал нам заучивать хорошие английские стихи. Кое-что из этих стихов я нашел потом в англоязычной «Антологии новой английской и американской поэзии», которая я вышла вскоре в СССР; эта книжка и сейчас у меня на полке.  Короче, занятия по-английскому были для меня самым интересным, наверно, за все время обучения в институте.

Когда начались занятия на втором курсе, Мысовского в институте уже не было. Честно говоря, мы поражались тому, что он с его методапми преподаванияхотя бы один семестр до конца продержался. Видно, никто не настучал. Во всяком случае, не сразу. Вместо Мысовского пришла к нам какая-то скверно знающая язык тетка. Разочарование было полным, мы этого не скрывали. Как-то она спросила у моего друга Саши Мухи, который явно не слушал ее: «Вы считаете, что мои лекции вам ничего не дают?». Свои убогие занятия она называла лекциями. И вопрос задала не тому. Другой, наверно, ответил как-нибудь обтекаемо. Но Муха был  всегда был честен и откровенен до грубости. Он лаконично ответил: «Да». В итоге мы не выдержали разочарования и пошли на кафедру жаловаться на низкий уровень преподавания. И тетку эту убрали – во всяком случае, от нас. Пришла вместо нее приятная молодая женщина, хорошо знавшая язык и умевшая его преподавать. Конечно, Мысовского она заменить не могла, но польза от занятий была. Мы с ней в итоге вполне подружились, и она как-то рассказала нам, как боялась идти к нам на первое занятие. Видно, ее отвергнутая нами коллега рассказала ей про нас всякие ужасы.

А Мысовского мы случайно увидели летом 1972 года. К тому времени мы уже знали, что он – знаменитый в узком мире советского джаза ударник. Если кому интересно – можно набрать в «Википедии» «Валерий Мысовский». Откроется 16.100 ссылок.

А встретились мы на концерте знаменитого (причем не только в узком кругу) саксофониста Георгия Гараняна. В этом концерте он выступал в составе квартета. И играл на каком-то новом изобретении – электросаксофоне, то есть саксофоне, к которому был подключен ящик-усилитель с множеством регулировок. Мы сидели в одном из первых рядов и неподалеку от нас увидели в первом ряду Мысовского. Новая техника работала плохо,  Гаранян то и дело прерывал исполнение и начинал судорожно крутить какие-то ручки в своем ящике. Во время этих пауз Мысовский издевательски комментировал происходящее на весь зал.

А вот как играет Мысовский мы никогда не слышали. Я услышал записи «Трио Валерия Мысовского» только через много лет, в интернете. Это трио играло прекрасный джаз