Путешествие дилетантов

Сегодня утром на радио РЭКА в музыкальной программе исполнялись бардовские песни. По ходу дела включили «Я пишу исторический роман» Окуджавы. Я слушал, вспомнил не раз перечитанное «Путешествие дилетантов» и, как всегда, стало мне обидно. Этот роман не стал «культовым», как теперь принято выражаться, уже много лет мне не попадались никакие упоминания о нем, хотя самого Окуджаву вспоминают нередко. А с моей, субъективной, конечно, точки зрения, это один из лучших романов в русской литературе вообще и просто лучший роман о любви. Ничего подобного я и в мировой литературе, пожалуй, не встречал. Интересно, что за основу взята вполне реальная история любви, близкая к истории в романе вплоть до того, что реальную героиню так и звали редким именем Лавиния, только фамилия чуть изменена. (Эта история изложена в очерке Павла Щеголева «Любовь в равелине» http://az.lib.ru/s/shegolew_p_e/text_1920_love.shtml). Не берусь судить, насколько точно показана эпоха с точки зрения профессионального историка, но меня, даже не дилетанта, а, скорее, невежду, автор вполне убеждает. Хотя на самом деле, на мой взгляд, суть вовсе не в исторической точности деталей, а в атмосфере романа – душной, так что просто нечем дышать. Опять-таки не берусь судить, какой была атмосфера в николаевской России, но, когда я читал Окуджаву, я думал в этом смысле не о девятнадцатом веке, а об окружающей действительности. Думаю, что и Окуджава об этом думал. На мой взгляд – самая горькая и страшная сцена в романе – это сцена, в которой гордые грузины, от которых честь требует защищать гостя, пасуют перед ничтожным поручиком, позволяя арестовать своего гостя, и лишь униженно просят пощадить его. Это чувство беспомощности и униженности человека в СССР, как бы там ни обстояло дело во времена Николая I.

Всем было понятно, что по духу - это «исторический роман» про сегодня, но агитпроповская критика оказалась в затруднении. Не договаривать же им за автора, не заявлять же, что эта книга о России 19 века – на самом клевета на советскую жизнь, это было бы нелепо, получилось бы как в старом анекдоте: «Если дурак, то наш». Поэтому в одной из соответствующих разгромных статей автор яростно защищал от Окуджавы Николая I, обвиняя автора в том, что он написал пасквиль на николаевскую Россию. Выглядело это очень комично, учитывая, что Николай I по каким-то непонятным мне причинам всегда был в СССР самым ненавидимым из российских императоров, и о нем всегда писали только «негатив». А тут яростная защита, мол, и со свободой при нем было вполне, и гнета не было никакого, это все на Западе клеветали на императора в силу обычной западной русофобии.  

Так что это воспроизведение ощущения несвободы, беспомощности и униженности и эта не имеющая аналогов в литературе любовная история делают этот роман великим. Во всяком случае, для меня.

 Лавиния Жадимировская (урожденная Бравуара)

Князь Сергей Васильевич Трубецкой