20 минут назад троих мужчин-заложников в Газе передали Красному Кресту. После всех бурных событий недели, когда казалось, что война вот-вот возобновится, закончилось все спокойно. 

А с утра, как обычно в субботу, по радио шла музыка. На этот раз - подборка популярных в свое советских эстрадных песен, разбавленных более "свежими". Слушал песни краем уха, в качестве фона в ходе приготовления шаббатнего завтрака. Привычно удивлялся сочетанию достаточно высокого качества многих мелодий и бездарных текстов. Для меня в этом смысле эталоном являются песни Пахмутовой/Добронравова. Мелодии у Пахмутовой есть просто замечательные, на мой взгляд. А тексты Добронравова (опять-таки на мой взгляд) - просто эталон безвкусицы и бессмысленности. 

Но писали и в то время песни на стихи хороших, даже замечательных, поэтов. В этом смысле примечательна была "Ирония судьбы", без песен оттуда такие подборки практически не обходятся.

Сегодня была выбрана песня "Я спросил у ясеня" на стихи Владимира Киршона. Я, понятно, много раз слышал эту песню, но никаких других произведений Киршона не слышал и не читал. Сейчас впервые полюбопытствовал - и нашел любопытную статью,посвященную Киршону - "Стукач у стенки" (https://jewish.ru/ru/people/culture/184974/). В статье, в частности, утверждается, что Киршон стал прообразом Иуды в "Мастере и Маргарите". 

Но стихи нормальные, во всяком случае, ухо не режут, и песня получилась неплохая. Я, повторяю, слышал ее много раз на протяжении теперь уже 50 лет, но лишь недавно мне пришла в голову новая трактовка сюжета стихотворения. Большую часть из этих 50 лет я привычно возмущадся вероломством друга и предательством "любимой". И только пару лет назад, после очередного прослушивания, мне пришло в голову, что "не все так однозначно". Друг, видимо,  полюбил, а любовь вполне может оказаться важнее дружбы. Так что я лично осуждать егоне стал бы. А что касается "любимой" - вот недавно мне как раз и пришло в голову - а почему, собственно, "любимая"? Ключевое слово здесь, как мне теперь кажется, "жена". Герой-то с его причитаниями и упреками явно не делал любимой предложение. А для женщины (если учесть, что стихотворение-то было написано в 1935 году, когда о феминизме в СССР, думаю, и не слыхивали) "штамп в паспорте" был (не знаю, остается ли сегодня) весьма важен. И если жалующийся герой любил, но предложения по каким-то причинам не делал, то стоит ли пенять, что любимая предпочла определенность, "законный брак". Как я себе представляю, женщина, выйдя замуж, начинала чувствовать себя совершенно по-другому, менялась ее самооценка, менялось поведение. Так, конечно, было во времена написания стихотворения, но так было и позднее, о чем свидеиельствует стишок, написанный явно в послевоенное время (слова "чувак" и "чувиха" появились в лексиконе стиляг в 50-е годы):

Я сегодня тихая, я сегодня скромная,

Больше не чувиха я, а жена законная.

 Так что герою стихотворения (и песни) следует не обвинять друга и любимую, а пенять на самого себя. Позвал бы замуж, как положено - и осталась бы с ним любимая. А захотел по каким-то своим причинам сохранить свою "постылую свободу", так нечего жаловаться.