Почему вспомнил сегодня стихотворение Вознесенского "Стога" — не знаю. Но вдруг всплыли в памяти строчки. Впервые прочитал давным-давно. Сейчас уже не помню, вошли ли "Стога" в "Тридцать лирических отступлений из поэмы "Треугольная груша". Именно тридцать, столько их было изначально опубликовано в журнале "Знамя", когда я еще в школе учился. А сорок отступлений стало, когда они отдельной книгой вышли в 1962. Была у меня эта книга, как я мог не взять ее в Израиль — ума не приложу…

Но я не об этом, а о том, что в любом случае знаю это стихотворение лет 60. Но только сегодня впервые царапнула ухо строфа:

Там — аж волосы дыбом! —
Разожгли мастера
Исступленные нимбы
Будто рефлектора.

"Исступленные нимбы"? Про русскую икону? Это вот здесь — "исступленные"?

Или здесь?

По мне — мир и покой. Никак не исступление. Даже в иконах работы не мастеров, а ремесленников. 

Много лет назад, прочитавши "Студию стиха" Ильи Сельвинского, я уяснил, что неудачные и даже провальные строки бывают у самых-самых великих, даже у нашего всего были. И у Вознесенского, конечно, есть. Так что к Вознесенскому — никаких претензий. Я навсегда ему благодарен за то, что его стихи, вместе со стихами Маяковского (которого Вознесенский считал своим учителем, о чем сам и сказал на знаменитой встрече Хрущева с творческой интеллигенцией) научили меня любить поэзию. Так что претензии - только к себе самому. Как столько лет не замечал? Хотя пятна на Солнце тоже никогда не замечал. Хотя знаю, что они есть.