Я, как и всякий советский человек, всегда (или, как минимум со времен появления анекдотов, то есть где-то с 1964 года) понимал, что Чапаев - абсолютно мифологизированный персонаж. Но все же не думал, что до такой степени.

Дело в том, что мы прослушали программу Захаряна о романе Пелевина "Чапаев и Пустота". Программа показалась интересной - настолько, что захотелось перечитать роман, который не перечитывал очень давно. Начал читать - и в самом начале наткнулся на такой кусок: 

"Что знают сейчас об этом человеке? Насколько мы можем судить, в народной памяти его образ приобрел чисто мифологические черты, и в русском фольклоре Чапаев является чем-то вроде знаменитого Ходжи Насреддина. Он герой бесконечного количества анекдотов, основанных на известном фильме тридцатых годов. В этом фильме Чапаев представлен красным кавалерийским командиром, который сражается с белыми, ведет длинные задушевные разговоры со своим адъютантом Петькой и пулеметчицей Анкой и в конце тонет, пытаясь переплыть реку Урал во время атаки белых. Но к жизни реального Чапаева это не имеет никакого отношения, а если и имеет, то подлинные факты неузнаваемо искажены домыслами и недомолвками.

Вся эта путаница связана с книгой «Чапаев», которая была впервые напечатана одним из парижских издательств на французском языке в 1923 году и со странной поспешностью переиздана в России".

Все правильно, но вот по поводу издания в Париже на французском языке сразу решил, что это выдумка Пелевина. Но время тогда было страное, решил на всякий случай проверить. А вдруг... Посмотрел в Википедии про фурмановского "Чапаева" (читал в раннем детстве, еще до того, как фильм посмотрел, помню это роскошное подарочное издание). Про парижское издательство, конечно, Пелевин придумал, но в Вики я с изумлением прочитал вот это:

"При жизни Василий Иванович носил фамилию Чепаев (эта же фамилия была указана на памятнике, открытом в Самаре в 1932 году). Однако, после выхода романа Фурманова, не документального, а художественного произведения с главным героем по фамилии Чапаев (прообразом которого стал Чепаев), именно эта фамилия получила широкое распространение в публикациях о Чапаеве (и на памятнике в Самаре фамилия Чепаев также была впоследствии изменена на Чапаев).

То есть Чепаев мифологизирован до такой степени, что памятник в итоге не реальному человеку, а литературному персонажу.

Памятников персонажам в мире бесчисленное множество. Но про такие ситуации никогда не слышал.