Во
вчерашнем тексте я привел цитату из
статьи рава Реувена Пятигорского.
Статья
в целом привела меня просто в восторг.
Хотел дать на нее ссылку, но решил, кроме
этого, воспроизвести полностью здесь,
в блоге. Очень хочется, чтобы все мои
читатели прочитали это, а по ссылке
кто-то, может быть, и не пойдет...
https://toldot.com/blogs/pyatigorsky/pyat_1235.html?fbclid=IwAR2smUNjhnDxXP_2nokecht9kOAOCGF336MWxkizWjzClkhYj_hbFtQaovE
И
добавлю ссылку на блог Пятигорского в
целом, там много интересного. Конечно,
для тех, кто интересуется жизнью
еврейского народа.
https://toldot.com/blogs/pyatigorsky/
Кстати,
я не стал для кратости копировать
комментарии под текстом Пятигорского.
А комментарии тоже замечательные, и,
что удивительно для русскоязычного
интернета, абсолютно неагрессивные и
беззлобные.
Рав
Реувен Пятигорский
Два
еврея – три мнения
Давно
пора вывесить на Толдот мою старинную
научную работу по самому актуальному
вопросу еврейской современности:
почему на любую тему у каждого из
нас два, а то и десять мнений?
Вывешиваю.
** **
Говорят,
два еврея – три мнения. Не может быть,
говорю. Обращаюсь к двум евреям: садитесь
и напишите каждый на своем листочке:
сколько мнений по любому поводу у двух
евреев? Каждый пишет: три. Отсюда следует,
что у двух евреев, как правило, одно
мнение.
Что
тоже само по себе удивительно. Ибо на
двух неевреев и одно-то с трудом найдется.
(Так считают некоторые евреи – я с ними
не согласен.)
**
**
Если
два еврея – три мнения, то сколько мнений
у десяти евреев? Вопрос актуален,
поскольку десять евреев – уже синагога.
Понятно,
что если у двух три, то у десятерых: пять
на три – пятнадцать. Это первое мнение.
(Называется "Перебор".)
Второе
мнение: если у двух три, или, что то же
самое – два плюс одно, то у десятерых
тоже десять плюс одно – одиннадцать.
("Барабанные палочки".)
Третье
мнение: если у двух три, то у десятерых
тоже три. Т.е. у любой толпы евреев три
мнения, если их в этой толпе больше, чем
один еврей. Четко сформулировано? Могу
разжевать: у одного не может быть трех
мнений, потому что третье явно лишнее,
для него нет оппонента. Другими словами,
если еврей один, то у него по каждому
вопросу две точки зрения: одна против
другой, иначе он не может. Так что правило
очень простое: у одного – два мнения; у
двух – три (оно появляется автоматически,
как только на горизонте возникает второй
еврей); дальше, как у двух, – на всю толпу
всегда три.
Итак,
мы привели три соображения на тему:
сколько мнений у десяти евреев? Четвертого
соображения – сколько-нибудь разумного
и обоснованного – вы не найдете.
Откуда
я знаю? – Таково мое суждение. И если вы
скажете, что можно сыскать больше трех,
вам свое странное суждение придется
обосновать.
Впрочем,
однажды я столкнулся с соображением,
согласно которому у десятерых евреев
только два мнения. Доказательство
находим в банальной повседневности:
коллектив любой синагоги по какому
хотите поводу раскалывается на две
фракции – и почти никогда на три. Если
они раскололись на три, то это уже две
синагоги, – и кому-то придется искать
добавочное мнение, что само по себе
лишние хлопоты.
**
**
Кстати,
вы заметили, выше было сказано: "у
одного еврея – два мнения, в то время
как у двух евреев – три"? И почему вы
не возразили? Ведь если у одного два, то
у двух должно быть четыре.
Я
знаю, почему вы не возразили. Если у
каждого два мнения, то оба вторых мнения
могут совпадать – чтобы не было
перерасхода энергии. Ибо в споре с
противником достаточно выставить одно
мнение, второе держа про запас – на
случай, если противник поменяет оружие.
Он поменял – а у нас – раз! – и тоже
готово, с точностью наоборот.
Итак,
по какому-то поводу у меня есть мнение
А и (на всякий случай) мнение Бэ. Появляется
второй еврей и выдвигает мнение Цэ. Мы
сражаемся – А против Цэ – до последней
крови. Если он почему-то сдастся и
согласится с моим А, я его добью при
помощи Бэ, потому что мне надо, не чтобы
он сдался, а чтобы он перестал существовать
(не знаю, как выразиться точнее).
Если
в разгар битвы придет третий еврей – и
тоже с дуэльным пистолетом, то ему
придется объявить, какое мнение он
выбирает – А или Цэ, третьего не дано.
Теперь будет или два А против одного
Цэ, или один А против двух Цэ. Не забываем,
что за спиной одного спрятано Бэ. (А
вернее, за спиной каждого – в силу закона
минимилизации числа мнений, смотри
выше.)
До
поры до времени никто Бэ извлекать не
будет, ибо, считается, что сражаться
одновременно двумя мнениями не с руки,
вернее, неэтично. Но если два А начнут
одолевать одного Цэ, то последний, скорее
всего, быстро поменяет свое Цэ на
неожиданное Бэ и, воспользовавшись
суматохой в стане врагов, перейдет в
атаку – т.е. может успеть одного
нейтрализовать напрочь, и тогда второй,
увидев, что товарищ пал в бою и он остался
без поддержки, убежит, что скомкает всю
победу. Поэтому надо добить их обоих –
на месте – безжалостно – победным
залпом. Это и есть мнение Бэ.
Теперь
вы видите, почему на всякий случай надо
держать одно оригинальное и неожиданное
мнение наготове. Впрочем, опытный боец
знает, что точно такое же оригинальное
мнение спрятано и за спинами оппонентов.
Главное, не терять бдительность.
Я
видел, как один потерял бдительность –
и его уничтожили его же мнением. Он даже
не успел заметить подмену. А когда
заметил – у него не осталось ни одного
мнения – т.е. он перестал физически
существовать.
К
слову сказать, физическое существование,
по-еврейски, это и есть обладание мнением.
Кто не мнит, тот не существует. Теперь
понятно, что, когда некоторые идн умирают,
они все еще живее многих живых. Не знаю
даже, как к этому относиться.
**
**
Теперь
об общественном мнении.
У
евреев такого не бывает.
Ибо
мнение каждого – оно и есть общественное.
Т.е. общее мнение еврейского народа –
это сумма общественных мнений каждого.
У
меня в доме за семейным столом иногда
собирается до девяти общественных
мнений. И это не считая детей, которые
ни в грош не ставят ни одно из присутствующих
общественных мнений – кроме того,
которое им представляется на данный
момент наиболее опасным. Как правило,
это мое, отцовское мнение.
Отсюда
переходим к новому уровню осмысливания
категории "мнение".
Есть
опасные мнения, а есть не очень. Как
правило, чужие общественные мнения –
не очень, поэтому с ними можно не
считаться. Однажды я своими глазами
видел, как ребенок успешно сражался
сразу с двумя общественными мнениями
– отцовским и материнским. Причем не
выдвигал никакого мнения, а бился голыми
руками, но тоже наотмашь. И почти победил
– если бы мать не схитрила, неожиданно
поменяв свое мнение на неконвенциональное.
После чего ребенок был повержен, а за
столом развернулась новая схватка –
между родителями – на тему: можно ли
воспитывать не только руками.
Кстати,
мнение – это и есть точка зрения,
высказанная словами. А если не словами
– то это уже убежденность. Чем убежденность
слабее мнения? Тем, что в случае острой
нужды ее не на что поменять, она всегда
в единственном числе, голая, как Израиль
в арабском окружении.
Считается,
что убежденность (она же упертость)
лишает человека стратегической глубины.
Что отсюда следует, я не знаю – у меня
еще не сформировалось мнение. Но защищать
его я готов хоть сейчас.
**
**
Однажды
мне довелось присутствовать на презентации
"чисто женского мнения" (ЧЖМ).
Оказалось, одно ЧЖМ может успешно
противостоять хоть тысячи других ЧЖМ.
Ему все нипочем. На вопрос, может ли оно
противостоять миллиону ЧЖМ, мне привели
несколько мнений, но ни одно из них не
было ЧЖМ.
Что
касается ЧММ, то таких не существует.
**
**
И
последнее на сегодня. Если вы думаете,
что бывает мнение еврейское, а бывает
нееврейское, то это ошибка. Потому что,
даже если это не так, любое нееврейское
мнение в два счета можно сделать
еврейским. И для этого необязательно
надевать на него ермолку.
Кстати,
если два еврея – три мнения, то, вполне
возможно, два мнения – три еврея. Почему
нет?
И
тогда возникает вопрос: кто чем сражается
– евреи мнениями или мнения евреями?
Боюсь, что нас снова используют.
